Как изменилась ситуация сегодня и кто защищает права трудовых мигрантов, мы решили узнать у председателя правления таджикской общины Волгоградской области Саидахмада Махмадова.К соседям – от войны
– Саидахмад Мирзоахмадович, как давно вы живёте в Волгоградской области, и что заставило вас покинуть историческую родину?
– Я приехал сюда в 1992 году, когда мне было 25 лет, потому что после развала Советского Союза в Таджикистане началась гражданская война. К тому времени я закончил Таджикский государственный университет, где учился на экономическом факультете, а работал в комсомоле – являлся первым секретарём райкома Колхозабадского района. Волгоград выбрал потому, что неоднократно приезжал сюда ранее по комсомольской линии. Здесь у меня были друзья и знакомые. В Городищенском районе я стал заниматься сельскохозяйственной деятельностью, и до сих пор возглавляю фермерское хозяйство.
– А как образовалась таджикская община?
– На 90-е и начало нулевых годов пришёлся пик миграции. Таджики нуждались в помощи, поэтому в 2000 году нам пришлось открыть региональную общественную организацию, чтобы оказывать им содействие. Нужно было защищать их права, в том числе, и в вопросах, связанных с трудоустройством – к этому моменту я получил юридическое образование. Всего за десятилетие, с 1995 по 2005 год, в Волгоградскую область приехали порядка 50 тысяч жителей Таджикистана. Половина из них находилась на территории России нелегально, поэтому поле деятельности для нашей общественной организации было большим.
«А в тюрьме сейчас – макароны»
– В чём непосредственно состояла тогда и состоит сегодня ваша помощь?
– Моим соотечественникам требуется юридическая помощь, а, кроме того, мне приходится быть переводчиком на судах и участвовать в других мероприятиях, потому что не все таджики хорошо знают русский язык. Занимаюсь и переправкой тел умерших на историческую родину. Я сотрудничаю с администрациями и области, и районов, являюсь членом консультационных советов комитета по делам национальностей и казачеству, а также миграционной службы. Конечно, просьб о помощи сейчас стало меньше, потому что снизилось число приезжающих представителей бывших советских республик.
– А как часто поступали обращения тогда, на пике трудовой миграции?
– Раньше они поступали чуть ли не по десятку в день. Как правило, таджики устраивались работать на поля, а некоторые недобросовестные работодатели относились к ним, как к рабам. Им приходилось жить в балаганах, которые сооружались прямо на полях: крыша держалась на нескольких брёвнах, а вместо стен натягивалась полиэтиленовая плёнка. В прохладную погоду люди мёрзли. Отсутствовали и элементарные условия – душ и туалет. А кормили их, в основном, хлебом и макаронами. Самостоятельно покинуть таких предпринимателей мои соотечественники не могли, потому что у них зачастую незаконно забирали паспорта, да и дорога домой стоила недёшево, а денег не было.
Много проблем возникало, когда приходило время расплачиваться работодателям. В 2002-м мы пригласили телевидение, привлекли государственных служащих и устроили два рейда – весной и осенью, проехав по точкам, где трудились наши граждане. В марте фермеры хвалили таджиков и говорили, что у них золотые руки, а в ноябре, когда нужно было платить зарплату, те же самые люди называли их лентяями и ворами.
Мы привлекали правоохранительные органы, и как правило, вопросы удавалось решать положительно. Естественно, недобросовестными являлись не все фермеры региона. Были и хорошие люди, которые и сами зарабатывали, и мигрантам давали жить.
– Такие проблемы возникали, в том числе, и потому, что мигранты находились здесь незаконно. Сейчас картина изменилась?
– Да, изменилась. Сейчас на территории региона нелегально находятся только 5–6% моих соотечественников. Слава Аллаху, в Таджикистане стали создаваться рабочие места, и его жители перестали уезжать так массово. Но законно находиться здесь и работать сейчас для мигранта стоит недёшево. Чтобы официально получить патент на работу, каждому приходится потратить порядка 20 тысяч рублей, а затем ещё ежемесячно платить по семь тысяч, пока находишься в России.
Много ли зарабатывают на полях мои соотечественники? Около 15–20 тысяч рублей в месяц. Не такие уж большие деньги даже для Таджикистана. А работают они без выходных, и трудовой день у них не ограничивается восемью часами.
Виновный должен быть наказан
– Почему жители Таджикистана выбирают в России неквалифицированный труд?
– Потому что нам, гражданам бывших союзных республик, тяжело устраиваться в государственные учреждения. Я в своё время пытался, но у меня ничего не получилось. Конечно, многое зависит и от самого человека. Сейчас есть немало бизнесменов и специалистов среди таджиков, которые трудятся в сфере сельского хозяйства, торговли и строительства. В Волжском, кстати, тремя большими магазинами руководят выходцы из Таджикистана, есть подобные торговые центры и в Волгограде.
– Вы представляете интересы своих соотечественников в суде, когда они являются пострадавшей стороной. А если они сами преступают закон, вы их тоже защищаете?
– Я делаю всё, чтобы наказание соответствовало мере виновности. Но чтобы просить отпустить винов- ного – такого не может быть. Да, с участием таджиков случаются драки, воровство и даже убийства. Но эти люди – преступники, которые никакого отношения не имеют к мигрантам-работягам.
– Браки между выходцами из Таджикистана и жителями России – это явление присуще Волгоградской области?
– Да, такое случается довольно часто. Я сам, кстати, женат на русской женщине. Как правило, жёнам приходится принимать мусульманство. Но в наших семьях уважают обе культуры. Хотелось бы пожелать моим соотечественникам и всем другим людям мирного сосуществования с теми, кто их окружает. К какому бы вероисповеданию и какой бы национальности они ни принадлежали, нужно относиться друг к другу с уважением и пониманием.
